Роспись по телу - Страница 25

В памяти Юли всплыл разговор с Олегом Хмарой. До этого времени у нее не возникало желания воспринимать его рассказ всерьез, хотя сам Олег считал, что рассказал ей невероятно важные вещи. Он назвал это «шоколадным вариантом»… По словам Кати, один человек (возможно, тот же самый Михаил Семенович, о котором толковала ее соседка) внезапно предложил Кате полное содержание с условием, что она переберется в Москву, где, нигде не работая, будет жить в свое удовольствие, время от времени подписывая какие-то бумаги. И Катя, доведенная до отчаяния всей своей неустроенностью и отсутствием денег, пошла на это, нисколько не задумываясь о последствиях. На вопрос Юли, склонял ли этот человек Катю к сожительству, Олег лишь пожимал плечами. Катя все отрицала, но вот как было на самом деле, никто, кроме Кати и, разумеется, того самого человека, не знал. Олег всячески отговаривал Катю от Москвы и от этой дурно пахнувшей синекуры. И даже если ее деятельность ограничивалась подписыванием бумаг, все равно это было кому-то необходимо, иначе на нее не тратились бы такие баснословные деньги. Но вот что это за документы, какого рода и чем чреваты, ни Олег, ни сама Катя не знали. Катя утверждала, что ей привозят пачки документов, и, ставя свою подпись почти на каждом листке снизу, она видит лишь чистую линию, рядом с которой печатными буквами проставлена ее фамилия с инициалами. Юля не сомневалась в том, что Катя числилась директором какой-то фирмы, занимающейся либо нелегальным бизнесом, либо отмывающей большие деньги. Иначе объяснить этот феномен было невозможно. Катя была нужна тому человеку, вернее ее подпись, и ее нарочно выселили из Саратова, чтобы там, в Москве, находясь далеко от круга знакомых, она имела как можно меньше контактов. И именно за молчание ей и платили. На вопрос Юли, как же она посмела вернуться в Саратов и знал ли об этом ее «хозяин», Олег понятия не имел, хотя предполагал, что Катя – живой человек и ей, как и любой другой девушке, просто-напросто захотелось появиться в родном городе, продемонстрировав всем, кто ее знал как неудачницу и хроническую безработную, свою материальную и, соответственно, социальную состоятельность. Еще Олег надеялся на то, что одной из причин, подтолкнувших ее к такому опасному шагу, как нарушение договора, заключенного со своим «покровителем», было ее желание встретиться с ним, с Олегом, и предстать в первую очередь перед ним в новом качестве. По его мнению, ей доставляло удовольствие разыгрывать из себя женщину с тайной, и это его, с одной стороны, настораживало, а с другой – забавляло. Но больше всего Олег говорил о своих переживаниях, которые он испытывал, встречаясь с Катей, и даже искренне признался в чувстве страха и за Катю, и за себя. Имени своего «хозяина» Катя так и не назвала… Вот и получалось, что беседа с Олегом, стоившая Земцовой немалых усилий, тоже мало что прояснила. Разве что обозначила схему отношений между Катей и ее работодателем. Юля спросила его и о шраме. Олег, густо покраснев, ответил, что этот шрам появился у Кати не так давно и что раньше, когда они встречались, его не было. Да, он спрашивал у Кати, откуда у нее этот «ужасный» шрам, и она со смехом рассказала ему неправдоподобную историю о том, как она поранилась на пляже, в кабинке для переодевания, задев за острый металлический крюк… Сказала, что «кровищи было много»… Олег не поверил и подумал почему-то, что этот шрам – следствие небольшой операции по вскрытию фурункула. Он в подростковом возрасте сам страдал нарывами, пил пивные дрожжи и не раз обращался к хирургу… И у него после вскрытия фурункулов тоже остались шрамы, не такие крупные и выпуклые, конечно, как у Кати, но все равно… Понятное дело, девушка никогда в жизни не расскажет о себе ничего подобного.

Поговорить с соседями. А вдруг они видели этого «хозяина» и могут его описать?

Вошла Наташа с подносом. Бутерброды выглядели аппетитно, но есть все равно не хотелось.

В приемной послышался характерный звук открываемой двери, затем раздались приглушенные ковровой дорожкой шаги. Так могла семенить только женщина в узкой юбке и на шпильках. В дверь постучали, Наташа бросилась открывать, и на пороге возникла изящная брюнетка в светлом костюме. Белая кожа, ярко-синие глаза, пунцовый, красивой формы рот и волна блестящих, здоровых черных волос.

– Я вам звонила, – улыбнулась женщина, чем сразу же расположила к себе Земцову.

– Проходите, пожалуйста, – Наташа предложила посетительнице удобное кресло. – Вам подать пепельницу?

– Да, спасибо… – В ее руках тотчас появились золотая зажигалка и сигареты «Вог». – Кто здесь у вас самый главный?

– Хозяйка агентства я, меня зовут Юлия Земцова. Я слушаю вас…

– Юлия? Это хорошо, что без отчества. Я считаю, что все отчества нужно вообще упразднить, чтобы люди обращались друг к другу только по имени. Это бы омолодило нацию. Но вообще-то я приехала к вам, сами понимаете, заниматься не этой проблемой, а совершенно другой. Личной. Для начала я тоже представлюсь. Меня зовут Гел.

– Как?

– Гел, – коротко ответила она, и внезапно лицо ее осветила добрая улыбка. – Мое настоящее имя Галина, но с давних пор все друзья зовут меня просто Гел. Когда-то одна свинья решила, что я смогу участвовать в конкурсе красоты… Но это старая история… И если вам нетрудно, то зовите меня, как все, договорились?

– Очень красивое имя. Почти сценическое…

Гел в это время подумала, что сидящая перед ней бледная и хрупкая девушка довольно проницательна, что уже вселяло какую-то надежду. Хотя сама Гел всегда предпочитала иметь дело с мужчинами.